А капелла...
Я учился в школе, всех учеников которой поставили на коньки. Кого-то получше, кого-то как вышло. После 5-го класса "спортсменов" отправили в летний лагерь в Прибалтику. Латвия - почти заграница. Надписи латиницей, важные латыши, мармелад в тюбиках. Ничего, что жили мы в интернате в деревне Стайцеле, а потом вообще в палатках рядом с интернатом - все не поместились.
Местные ребята тоже были, танцевальные классы. Получилось достаточно много команд, мальчики, девочки. А так как год был олимпийский (Монреаль, 1976), наши руководители забубенили Малые Олимпийские игры да ещё с культурной программой.
Наш тренер собрал нас на поляне и сказал, нужен номер от каждой команды. Кто что может? Все борзые поджали уши, позориться никому не хотелось.
В школе я нормально учился, была тактика - знаешь, не знаешь, подними руку, обычно знал, поэтому меня пропускали: чего спрашивать, всё равно ответит...
И вот, одна моя рука на тридцать оболтусов. Тренер приободрился:
- Чего можешь?
- Частушки.
- Матерные?
- А надо матерные?
- Нет.
- Ну, тогда нормальные... - я понял, что влип. Частушки я, конечно, знал - дома была пластинка с ярославскими на тему космических полётов, с выделением "О", как в Вологде-где... Моя мама оттуда...
Представьте, полный людей спортивный зал, все замерли на восемь куплетов, с диким "Оканьем" красномордый пацан орёт без ансамбля, сам, бля, один, бля:
- У Гагарина в ракете примостились мы в хвосте, ну а хвост-то отделился, ой, на двенадцатой версте!!!
Когда зал выдохнул, наш тренер был похож на вождя краснокожих. Танцоры испытали культурный шок. Девчонки потом спрашивали, а он всегда так... говорит?..
А в спортивной программе мы уделали всех. У меня долго валялась личная грамота за третье место в многоборье. На латышском. Augusts, 1976 gads.
